24 ноября 2016 года – Отчет о заседании научного кружка по гражданскому праву, части первой («Диспозитивность в гражданском праве»)
24 ноября 2016 года состоялось заседание студенческого научного кружка по гражданскому праву, части первой под руководством кандидата юридических наук, доцента Салей Елены Анатольевны и кандидата юридических наук, доцента Ландо Дарьи Дмитриевны. Модератором заседания выступила старший преподаватель кафедры гражданского права Авдеева Татьяна Владимировна.
Заседание проходило в формате командных дебатов на тему «Диспозитивность в гражданском праве».
Перед участниками кружка была поставлена задача представления подходов к определению диспозитивности норм гражданского права в Республике Беларусь и Российской Федерации. Их сопоставление обусловлено принятием в 2014 г. Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации №16 «О свободе договора и ее пределах», которое обозначило принципиальные различия в названных подходах (далее – ППВАС «О свободе договора»). Данным постановлением был концептуально изменен подход к трактовке диспозитивности в гражданском праве Российской Федерации, а именно была установлена презумпция диспозитивности норм взамен существовавшей ранее презумпции императивности (которая в настоящее время действует в Республике Беларусь).
При анализе названной проблематики следует отметить, что принципы и методы гражданского права не являются произвольными: они основаны на специфике гражданско-правовых отношений, составляющих его предмет. Сами гражданско-правовые отношения предопределяют инструменты их правового регулирования. Именно поэтому принципиально-методологическая основа гражданского права обусловливается, в первую очередь, принципами построения экономики в стране, спецификой политической ситуации, системой управления и множеством других факторов, вплоть до менталитета.
Диспозитивность в гражданском праве выступает в качестве принципа гражданско-правового регулирования и метода такого регулирования.
Степень диспозитивности гражданского права зависит:
• от определения диспозитивной нормы;
• от существующих приемов толкования норм в качестве диспозитивных и императивных;
• от объема диспозитивных норм в общем числе норм;
• от качества юридической техники;
• от множества других факторов, определяющих специфику национальной правовой системы.
Первой выступала команда, представляющая подход Республики Беларусь.Прежде всего, участниками команды было проанализировано определение диспозитивной нормы, содержащееся в ч. 2 п. 3 ст. 391 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее – ГК). «В случаях, когда условия договора предусмотрены нормой, которая применяется постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма), стороны могут своим соглашением установить условие, отличное от предусмотренного в ней, если это не противоречит законодательству. При отсутствии такого соглашения условие договора определяется диспозитивной нормой».
Данным положением предусматривается, что если норма диспозитивна, то стороны своим соглашением могут установить иные условия, отличные от установленных в ней. Важно определить, что понимает законодатель под «иным условием». В аналогичной норме в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее – ГК РФ) предусмотрено, что стороны своим соглашением могут исключить применение данной нормы или предусмотреть иное условие, отличное от установленного в ней. Остается открытым вопрос, допускает ли законодательство Республики Беларусь исключение применения диспозитивных норм. По мнению докладчиков, формулировку определения диспозитивной нормы следует толковать расширительно, понимая под «иным» в том числе и исключение ее применения. И хотя практика в большинстве случаев идет по пути иного толкования, то есть запрета исключать диспозитивные нормы, участники кружка утверждали, что такое толкование не имеет под собой должных оснований.
Примером диспозитивной нормы, позволяющей сторонам исключить ее применение является норма ч. 2 п. 2 ст. 10 ГК: «До обращения в суд с иском по спорам, возникающим между юридическими лицами и (или) индивидуальными предпринимателями, обязательным является предъявление претензии (письменного предложения о добровольном урегулировании спора), если иное не установлено настоящим Кодексом, иными законодательными актами или договором. Порядок предъявления претензии устанавливается законодательством или договором». Как видно, данная норма допускает отказ субъектов в договоре от претензионного порядка урегулирования споров, а значит, исключение применения данной диспозитивной нормы, и на практике такой отказ субъектами осуществляется.Участники кружка сделали вывод о необходимости легального толкования определения диспозитивной нормы (ч. 2 п. 3 ст.391 ГК), разъясняющего, что стороны могут исключить применение диспозитивной нормы, если иное не вытекает из законодательства или существа регулируемых отношений.
Фундаментальное различие в подходах Республики Беларусь и Российской Федерации состоит в использовании различных приемов толкования норм как императивных или как диспозитивных. В Республике Беларусь при толковании норм применяется буквальное толкование, тогда как в Российской Федерации – смысловое, телеологическое, системное.
В Республике Беларусь норма признается диспозитивной, если это прямо предусмотрено в ней. То есть по общему правилу все гражданско-правовые нормы императивны, а диспозитивный характер они приобретают только по воле законодателя.
При использовании рассматриваемого подхода, норма признается диспозитивной, если:
1) содержат прямое указание – «если иное не предусмотрено договором»;
2) содержат перечень вариантов поведения, которые могут быть избраны субъектом для реализации своих прав (например, статья 445 ГК – последствия несоблюдения условия о качестве товара).
Вместе с тем, смысловой (содержательный) анализ ряда норм ГК убеждает в том, что, несмотря на отсутствие явных признаков, указывающих на диспозитивность, они являются таковыми.
В заключение участники кружка привели слушателям свои выводы, вытекающие из анализа подхода к трактовке диспозитивности, реализованного в Республике Беларусь. Положительные моменты существующего подхода состоят в том, что он:• призван защищать участников гражданского оборота от недобросовестных действий контрагентов;
• обеспечивает стабильность гражданского права, делая отношения между сторонами и их регулирование более определенным;
• может способствовать реализации принципа социальной направленности регулирования экономической деятельности, а также претворению в жизнь ряда государственных и общественных интересов;
• минимизирует конфликты и связанные с ними издержки, которые значительно увеличиваются при возникновении спора между сторонами о характере норм гражданского права и последующем обращении сторон в суд.
При этом отечественный подход имеет целый ряд недостатков, поскольку:• ограничивает принцип свободы договора, который призван развивать инициативу участников гражданского оборота в достижении наиболее эффективного регулирования договорных отношений.
• большой объем в законодательстве императивных норм и стремление участников гражданского оборота их обойти, негативно сказывается на стабильности гражданского оборота, создавая большее число поводов для признания сделок недействительными как не соответствующих законодательству.
Оценив преимущества и недостатки сложившегося в отечественном гражданском праве подхода к пониманию диспозитивности, команда пришла к выводу, что в таком виде понимание диспозитивности является рудиментом командно-административной системы управления, замедляющим полезную инициативу участников гражданского оборота и препятствующим сближению гражданского права Республики Беларусь с развитыми гражданскими правопорядками. Однако переход Республики Беларусь к презумпции диспозитивности требует серьезной подготовки – доктринальной, юридико-технической, мировоззренческой.
В следующей части заседания участники второй команды представили аудитории подход Российской Федерации. Ими было проанализировано вышеназванное ППВАС «О свободе договора», которым была закреплена презумпция диспозитивности предписывающих норм, т.е. норм, определяющих права и обязанности сторон договора. Эта презумпция означает, что, по общему правилу, норма признаётся диспозитивной, за исключением случаев, когда такая норма содержит прямой запрет или признана таковой судом исходя из целей законодателя. Императивными нормами в законодательстве Российской Федерации считаются:
1) нормы, которые содержат явно выраженный запрет на установление соглашением сторон условия договора, отличного от предусмотренного этой нормой правила (например, в ней предусмотрено, что такое соглашение ничтожно, запрещено или не допускается, либо указано на право сторон отступить от содержащегося в норме правила только в ту или иную сторону, либо названный запрет иным образом недвусмысленно выражен в тексте нормы);
2) нормы, которые не содержат явно выраженного запрета на установление иного, но если исходя из целей законодательного регулирования это необходимо для защиты особо значимых охраняемых законом интересов слабой стороны договора, третьих лиц, публичных интересов и т. д.), недопущения грубого нарушения баланса интересов сторон либо императивность нормы вытекает из существа законодательного регулирования данного вида договора.
Таким образом, императивность предписывающей нормы может быть как прямо отражена в тексте, так и вытекать из смысла нормы. В последнем случае суд выводит императивность из толкования природы нормы в контексте целей законодательного регулирования. Такая предписывающая норма, прямо не выраженная как законодательный запрет, признается судом императивной, если ему очевидны те охраняемые законом интересы, которые данная норма имеет целью защитить посредством ограничения свободы договора (защита публичных интересов, интересов третьих лиц, слабой стороны договора, справедливого баланса интересов сторон и т.п.).
Если из буквального текста нормы или из толкования ее природы не следует императивность спорной нормы, определяющей права и обязанности сторон договора, такую норму суд должен толковать в качестве диспозитивной
При этом ППВАС «О свободе договора» предусматривает и возможности ограничения императивности и диспозитивности норм. Так, из целей законодательного регулирования может следовать, что содержащийся в императивной норме запрет на соглашение сторон об ином должен толковаться ограничительно. В частности, суд может признать, что данный запрет не допускает установление сторонами только условий, ущемляющих охраняемые законом интересы той стороны, на защиту которой эта норма направлена. Это означает, что, если императивность предписывающей нормы прямо отражена в ее тексте или вытекает из ее природы, суд может ограничительно истолковать охват такой императивности и путем такого толкования допустить некоторые из вариантов отступления сторон от ее положений.При этом если норма содержит прямое указание на возможность предусмотреть иное соглашением сторон, суд, исходя из существа нормы и целей законодательного регулирования, может истолковать такое указание ограничительно, то есть сделать вывод о том, что диспозитивность этой нормы ограничена определенными пределами, в рамках которых стороны договора свободны установить условие, отличное от содержащегося в ней правила.
В результате анализа подхода к толкованию диспозитивности, применяемого в Российской Федерации, команда пришла к ряду выводов: • реализация презумпции диспозитивности была обусловлена стремлением обеспечить осуществление принципа свободы договора, что является основным преимуществом данного подхода;
• рассмотренный подход облегчает процесс преодоления коллизий и пробелов в праве, а также снимает с законодателя бремя решения вопроса о диспозитивности;
• субъектам предоставляются более широкие права по защите: действуя в своих интересах, они могут оспаривать характер нормы, доказывать наличие обстоятельств, являющихся основанием для признания нормы императивной.
Однако при этом может возникнуть и ряд негативных последствий:
• создание некоторой неопределенности, нестабильности в отношениях сторон, учитывая складывающуюся на обширной территории Российской Федерации разную практику применения судами одних и тех же норм;
• обширные полномочия суда по толкованию норм права выходят за пределы обычного применения права и приобретают характерные черты правотворчества, что может осложнить вопрос реализации принципа разделения властей.
В заключительной части заседания кружка участникам были предложены для разрешения казусы, решение которых кардинально различалось в зависимости от применяемого подхода к толкованию императивных и диспозитивных норм, тогда как сами нормы, касающиеся соответствующих правоотношений в законодательстве Республики Беларусь и Российской Федерации, по содержанию были аналогичны друг другу.
Отчет подготовили - староста кружка Ксения Филиппович и Ирина Демидик
Фото – М. Дубовец, С. Негареш
Обработка – О.Н. Знак